Памятник репрессированным литовцам в Галяшоре готовят к открытию

Сейчас идет процедура по признанию монумента объектом культурного наследия.

Памятник репрессированным литовцам стоит посреди снежного леса вдали от цивилизации и… поражает. Всем: красотой, величием, написанными на нем словами, да просто собой.

Установили памятник литовцы в августе 2016 года на месте поселка Галяшор, в котором в 40-ые годы разместили их депортированных из Литвы родственников.

На памятнике написано: «Здесь покоятся литовцы, поляки – жертвы политических репрессий 1945 года. Мы вас помним, любим, скорбим. Соотечественники». Также на двух табличках, установленных по бокам, указаны фамилии захороненных на кладбище в Галяшоре людей.

Собственно, из-за этих фамилий впоследствии и разгорелся вокруг памятника скандал. Когда литовцы написали в администрацию Кудымкарского района письмо о своем желании установить в Галяшоре памятник, местный краевед, руководитель общества «Мемориал» в Коми-Пермяцком округе Артур Кривощеков посоветовал чиновникам не давать добро, пока литовцы не предоставят список имен, которые они хотят указать на памятнике.

Администрация, судя по всему, совету последовала и, по словам инициатора установки памятника Антанаса Гуркшниса, ответ им не дала. Литовцев, однако, это не остановило, и они памятник установили, ошибочно посчитав уведомление о своем намерении достаточным.

– Я за все памятники двумя руками. А тут почему против? Потому что у них в списке есть фашист – один или два. Корень зла в этом списке, – объяснял свою позицию весной 2017 года, когда вокруг памятника разгорелся скандал и встал вопрос о его демонтаже, Артур Кривощеков. – Со списками всегда нужно быть осторожным. Поэтому мы всегда на памятниках, которые устанавливаем, пишем всего лишь три слова – жертвам политических репрессий.

Поддерживала Артура Кривощекова и член регионального штаба Общероссийского народного фронта Светлана Аристова. На своей страничке в Фейсбуке она писала:

– Героизация фашизма недопустима! В обход МИДа, региональной и местной власти устанавливается памятник ссыльным «лесным братьям», причем нет информации об их реабилитации и присвоении статуса жертвы репрессий. Кто из властей проверял список, указанный на памятнике? Насколько понимаю, памятник был установлен тайно, никаких предварительных консультаций и официальных переговоров не было. Интересно, долго ли в Литве простоял бы такой памятник, посвященный советским воинам-освободителям от фашизма?

За памятник заступилось краевое общество «Мемориал»: и его председатель Роберт Латыпов, и экс-председатель Александр Калих.

– Да, во время войны многие литовцы сотрудничали с нацистами. Это известно, – соглашался с противниками памятника Александр Калих. – Но и причины известны – массовые аресты, репрессии со стороны НКВД. Тем не менее, немалая часть литовцев служила в Красной армии. Например, в 16-й литовской стрелковой дивизии, получившей название «Клайпедская» в честь освобождения города Клайпеды.

Оппонентов он просил предъявить доказательства, что кто-то из конкретных захороненных литовцев совершил преступление против Советской власти.

– Вряд ли будут найдены такие факты. Значит что же, литовцы должны даже после своей смерти отвечать за чужую вину? По-моему, мы сегодня опять возрождаем коллективную ответственность – тупую, лютую, бессмысленную. Страшнее не придумаешь! – обозначал Александр Калих.

Тем временем правоохранительные органы провели проверку и выписали на Антанаса Гуркшниса и Леонида Ладанова, который помогал устанавливать памятник, штрафы за самозахват земель лесного фонда. Именно такие признаки нарушение законодательства в действиях пенсионеров обнаружили надзорные ведомства. Мужчинам дали по 20 тысяч рублей.

В ситуацию вмешались и чрезвычайный и полномочный посол Литовской Республики в РФ Ремигиюс Мотузас, и уполномоченный по правам человека в Пермском крае Татьяна Марголина. В результате штрафы отменили, а чиновников посадили за стол переговоров.

– Сегодня скандал начал уже затихать. Чиновники разных ведомств провели переговоры и нашли пусть и сложный, но реальный путь по официальному оформлению памятника, – рассказывает Роберт Латыпов. – Сейчас началась процедура по оформлению земельного участка, затем наступит черед и регистрации памятника как объекта культурного наследия. Эти процедуры сами не быстрые, но зато спокойные, не суетные, обычный бюрократический процесс. Так что надо лишь немного подождать.

Переговоры, говорит заместитель главы Кудымкарского района по социальному развитию Леонид Вавилин, велись в краевом Министерстве культуры.

– Администрация никогда не противилась устройству памятника, – отмечает чиновник. – Но литовскими гражданами был нарушен сам порядок строительства. Мы живем на территории государства, где действует определенное законодательство, существуют свои порядки. Литовцы пренебрегли этими порядками, не обратились в органы власти по выделению земельного участка для строительства памятного знака. Поэтому у них и начались проблемы.

Сейчас, по словам заместителя главы Кудымкарского района, начался процесс легализации памятника. Чиновник предполагает, что он будет завершен к осени 2018 года. Памятник оформят, после чего передадут на баланс Ошибского сельского поселения.

– Для чего? Литовские граждане находятся далеко отсюда. Если его зарегистрируют, за ним ухаживать надо. По закону полномочиями по уходу и обустройству памятников у нас наделены только сельские поселения, – объясняет чиновник.

Как только процедура передачи совершится, памятник торжественно откроют. В администрации Кудымкарского района, кстати, ему придумали название на коми-пермяцком языке: «Бэрья туй Галяшор» (в переводе на русский язык – «Последний путь Галяшора»).

– Почему коми-пермяцкое? Ну, потому, что все-таки он установлен на земле коми-пермяков, – объясняет Леонид Вавилин. – К тому же трений между коми-пермяками и литовцами не наблюдалось. Жили они одной семьей. Поэтому мы и решили назвать этот памятник «Бэрья туй Галяшор». Литовцы положительно восприняли это.

Между тем, отмечает Леонид Вавилин, разногласия по поводу памятника в районе остались.

– Бытует мнение, что среди репрессированных, возможно, были лица, причастные к каким-то карательным операциям на территории Литовской республики, не исключено, что были и пособники. Но тогда, видите, не разбирались. Тогда если ты был замечен НКВД – всех твоих родственников, всю деревню переселяли – некогда было разбираться, – говорит зам. главы.

Не намерена власть разбираться в этом и сейчас.

– Доказательства вряд ли уже найдешь. Да и все те литовцы, которые указаны на памятнике, реабилитированы, – объясняет Леонид Вавилин. – Не будем мы отклоняться и от политики государства – Россия не против памятников жертвам политических репрессий. Если кто-то у себя в государстве уничтожают памятники, это их ответственность, мы так поступать не будем, но и оставлять памятники бесхозными нельзя.

Антанас Гуркшнис рад, что ситуация разрешилась. Ему было три года, когда его семью депортировали из Литвы и привезли в далекий Кудымкарский район.

– И этот памятник мы установили не только как дань нашим родственникам и близким, но и в воспитательных целях, – говорит Антанас. – Есть и другая цель. Благодаря памятнику, третьему такому в России, кстати говоря, Коми-Пермяцкий округ может стать местом паломничества. Уже этим летом в Галяшор к памятнику приезжали бывшие жители поселка. В следующем году собираются литовцы.

Правда, добраться до Галяшора сегодня непросто. Вот уже лет сорок в поселке никто не живет. Сначала на машине или автобусе следует доехать до поселка Велва-База, после чего либо на тракторе, либо пешком преодолеть лесную дорогу в 4-5 км.

Но сделать это стоит! Памятник репрессированным литовцам стоит посреди снежного леса вдали от цивилизации и… поражает. Всем: красотой, величием, написанными на нем словами, да просто собой.