В проект «Арзамаса» вошли пятнадцать традиционных напевов колыбельных песен в современном исполнении. «Колыбельную коми» на коми-зырянском языке исполнила Надежда Мусатова, которую мы знаем по выступлениям в составе фолк-группы Шай Май.
Эта колыбельная, песня-импровизация, записана в 1959 году фольклористом Анатолием Микушевым в селе Краснобор Ижемского района Коми со слов Анны Людвиговны Каневой. Опубликована в 1968 году во втором томе книги «Коми народные песни».
В песне бабушка напевает внуку Колюшке о том, как хороша еловая зыбка: висит на берёзовом оцепе, на черёмуховом лучке, в ней из оленьей шерсти перина и из птичьего пуха подушка, а на них — в ситцевой пелёнке, под соболиным одеялом, за красивой занавеской из изысканной ткани засыпает сладко Колюшка.
Послушать песню можно на нашей страничке в ВК.
– На самом деле я не совсем знаю, как я попала в проект, – рассказывает Парма-Новости Надежда Мусатова. – Мне позвонили администраторы проекта «Туры в культуры» , сказали, что им меня порекомендовали специалисты из Перми как исполнителя народных песен и носителя коми-пермяцкого языка. И, поскольку язык коми близок к нашему [коми-пермяцкому], и мне не сложно было его воспроизвести, они решили со мной эту песню записать.
– Колыбельные коми делятся на короткие песни импровизационного характера и развернутые песни с устойчивым сюжетом, – пишет автор статьи «Колыбельная коми», фольклорист и антрополог Никита Петров. – Причём чаще всего фольклористам удается записать лишь небольшие кусочки и тех и других, потому что текст колыбельной достаточно интимный, индивидуальный, он связан с будущим ребёнка и его просто так не споют человеку постороннему. А колыбель, висящая в доме — это личное пространство, к которому чужого не подпустят.
Текст колыбельной-импровизации не нужно было запоминать, он вырастал из культурного наследия и постепенно вбирал жизненный опыт человека.
Колыбельная — это один из шагов «очеловечивания», цепочки символических действий, после которых младенец начинает восприниматься как человек. Например, сразу после рождения в бане проводился обряд мурталöм — измерения. Слово мурт означает «мера» и фонетически похоже на слово морт — «человек». Мурталöм проводился так: «Взрослый укладывал ребенка себе на колени и языком определял вкус пота на его темени — «если солёный, значит, ребенок болен». В этом случае ребенка укладывали на живот и поочередно несколько раз соединяли ему за спиной правую руку с пяткой левой ноги и, соответственно, левую руку с пяткой правой ноги. После совершения этих действий делали плевок между ног больного ребенка и произносили заговор: «Уходи по ту сторону моря, Курьи-Марьи, где не бывает носящий крест».
Раньше обряд могли повторять множество раз при подозрении на порчу или для профилактики детских недугов, но теперь обряд утратил свой магический смысл и стал вариантом детской игры, тетешканья. При этом все еще считается, что совершить мурталöм необходимо, несмотря на то что к нему относятся как к игре.
Сейчас задачей колыбельной считается убаюкивание, она поется для успокоения, усыпления ребёнка. Для этого в колыбельных коми есть специальные баюкающие слова — например, «руй-руй» или «öввэ-öввэ», они создают ритмическую основу и действуют усыпляюще. Однако если посмотреть на содержательную часть колыбельных, становится ясно, что это песни про будущее ребёнка, песни, устанавливающие правила, в соответствии с которыми строится жизнь коми. Их истоки, вероятно, надо искать в древней поэзии заговоров и заклинаний.
Текст на русском языке:
Баю да баю, Колюшка мой спит!
Поспи да поспи, бабка тебя качает,
Бабка тебя качает да на железном кольце.
Спит мой маленький, спит мой хорошенький!
Бабка тебя качает на берёзовом оцепе,
Бабка тебя качает на черёмуховом лучке.
Спит ведь мой Колюшка,
Спит ведь мой маленький внучек.
Баю да баю, маленький, спи.
В еловой я, бабка, тебя, милого, качаю колыбели,
Из оленьей шерсти, бабка, милого качаю да на перине,
Баю да баюшки.
На пуховой, бабка, качаю да на подушке из птичьего пуха,
Спит ведь мой маленький внучек.
В ситцевой, красивой, бабка, тебя, милого, качаю в пеленке,
Спит ведь мой маленький внучек.
Под соболиным милого я, бабка, качаю под одеялом из овечьей шкуры,
За английской красивой я, бабка, качаю тебя за занавеской.
Спи уже, мой маленький внучек,
Спи уже, мой дорогой!
Перевод: Анатолий Панюков
Коми кыв:
Баю да баю да, Колюшко менам узе!
Узьлы да узьлы да, бабе жалес качайта.
Бабе жалес качайта да железнэй кольча йылын.
Узе менам жале да узе менам буре!
Бабе жалес и качайта да кыдз пу лайканыс и помын,
Бабе жалес и качайта нöшта нин да льöм пу лучки йылын.
Узе вед менам да Колюшко,
Узе вед менам да дзоля нукыс.
Баю да баю да, дзоляэ, узьлы.
Коз пу бабе жалес нин качайта да потаныс пытшкын,
Кöр гöн бабе жалес качайта да перина вылын,
Баю да баюшки.
Пöтка гöн бабе жалес качайта да небыд подушка вылын.
Узе вед менам дзоля нукэ.
Ситеч мича бабе качайта пеленича пытшкын,
Узе вед менам дзоля нукыс.
Соболинöй бабе жалес качайта да ыж ку öдьдяла улын,
Аглицкей мича бабе нöшта качайта да завесыс и улын.
Узьлы нин, дзоля нуке,
Узьлы нин, мадаэ!
