Вести об Октябрьском перевороте, который случился в нашей стране сто лет назад, в далекий Коми-Пермяцкий округ принесли солдаты. Рассказ об этом читайте здесь. Один из них – участник Петроградских событий 1917 года, лично видевший Владимира Ленина и вдохновленный его идеями о коммунизме – Антон Караваев. Вот отрывки из его воспоминаний.
«Село Кудымкор. Конец 1917 года, начало 1918 годов. <…> Несмотря на революционную бурю, которая бушевала в этот период по всей стране, в Кудымкаре и во всех прилегающих волостях было спокойно. Во всем крае ничего не изменилось: как управляла «всем и вся» полиция и земство, так и осталось вплоть до 1918 года. <…> Установившаяся десятилетиями, размеренная жизнь деревни, казалась настолько прочной, незыблемой, что никакие события не могут нарушить ее ритм. <…> Большими событиями для деревни были – приезд попа, для сбора очередного взноса «богу» продуктов крестьянского труда, да урядника, чтобы увести с крестьянского двора корову или другую скотину за недоимки».
Антон Караваев вспоминает, что «лишь по мере возвращения из армии солдат, участников революционных событий на фронте и в промышленных центрах, в крае проявляются первые признаки революционного движения». Солдаты проводят широкую агитацию, разъясняют смысл социалистической революции и ее задачи.
А как же бог? «Правда, иногда дело доходило и до курьезов. Помню, как-то вечером в декабре 17-го года, мужики моей деревни собрались в доме Василия – моего соседа. Разговор шел о войне, о том, что учредительное собрание не утвердило декрет о земле, о Ленине, большевиках и т. п. Мужики все хотели слышать и знать от «бывалого солдата».
Уже в конце беседы, когда пропели «вторые петухи», в разговор вступила хозяйка дома. Обращаясь ко мне, она сказала:
– Вот ты говоришь, что все у нас будет хорошо. А откуда же? Ведь большевики не верят в бога!
Женщина перекрестилась, чтобы бог простил ей грех от такого богохульного вопроса и у нее невольно вырвалось:
– О господи, господи! Приходит конец света!
Мужики молчали. Наконец, один из них спросил:
– Как же все-таки большевики будут жить без веры в бога?
Вечером следующего дня мы снова беседовали о религии. Мужиков набилась полная изба. В то время я не был силен ни в философии, ни в истории религии. По всей вероятности, мой рассказ о «боге» и религии не был логичным. Было ясно, что я никого и ни в чем не убедил. Скорее всего, я разозлил мужиков, когда сказал о большевиках, что они не верят в бога потому, что его не было раньше, нет и теперь, что религия – обман народа, чтобы держать его в повиновении власти и капиталистам. Через неделю я узнал, что один из слушателей этой беседы, Семен Сафронович, специально ездил в управление волостного земства и к попу и доносил на меня, как на смутьяна и безбожника».
Что с землей? Однако, отмечает Антон Караваев в своих воспоминаниях, главным вопросом для крестьян все же был вопрос о земле. Крестьяне начали требовать ликвидации графских контор и лесничества и передачи лесов и земель в руки крестьянских комитетов.
«К нам в «земельную комиссию» (её возглавлял Антон Караваев – прим. авт.) почти ежедневно приходили «ходоки» от крестьян, задавая один и тот же вопрос: можно ли взять графские земли?» – рассказывает он.
В январе 1918 года в Кудымкаре прошел съезд представителей волостей Коми-Пермяцкого края. Там был избран Исполком Совета крестьянских депутатов волостей Иньвенского края. Антона Караваева избрали председателем исполкома. Исполком начал свою деятельность с того, что ликвидировал Кудымкарскую контору и другие лесничества графа Строганова, «канцелярию» земского начальника, Управление станового пристава и разоружил полицейских.
«Надо было разоружить также местное кулачество и бывших служащих графа Строганова. Но для выполнения этой задачи у нас не было сил. Исполком не имел оружия и какого-либо вооруженного отряда в Кудымкаре. Поэтому мы обратились к партийной организации завода Майкор, где был создан отряд Красной гвардии для борьбы с контрреволюцией».
Зачем убил? Контрреволюция, пишет в своих воспоминаниях Антон Караваев, «не дремала». И в ночь на 9 марта 1918 года обстреляла их квартиру.
«Пули пробили окна и стены моей комнаты, так как они выходили на улицу. <…> Чтобы выяснить, кто же стреляет по домам, мы вышли на улицу. <…> Оказалось, это бывшие офицеры царской армиии и сыновья местных купцов. Я хорошо различил Шевырина Леонида, с которым когда-то учился в Кудымкарской городской школе и младшего сына купца Чечулина. <…> В следующий миг я увидел – кто-то целился в меня из ружья. Не думая ничего, я выхватил из кармана шинели свой браунинг и не целясь спустил курок. Целившийся в меня человек упал. Это был Шевырин».
Мятеж контрреволюционеров продолжился и утром. В исполком ворвалась группа местных кулаков и бывших служащих графа Строганова. Они кинулись на Антона Караваева и его соратников, разоружили их и объявили, что она арестованы.
«Несколько часов меня продержали в помещении исполкома. Примерно около 2-3 часов дня вывели на площадь. Первое, что меня поразило, вся площадь была заполнена народом. И я подумал: «Неужели это все мятежники?» Посреди толпы стоял большой стол, с него и выступали ораторы – обиженные мероприятиями Советской власти, разгромом служащих конторы графа Строганова, разоружением полиции.
Хотели казнить «Как только я появился на столе, сейчас же поднялись крики. Одни кричали «расстрелять», другие – «пусть расскажет как и что произошло с Шевыриным», третьи – требовали тут же растерзать меня, не слушая никаких объяснений. Крестьянин из села Кудымкор Семен Поткич (это его прозвище) схватил меня за полы шинели и с нецензурной руганью пытался стащить со стола: «Что ещё с ним церемониться?», хотел растоптать. <…> Затем я почувствовал, кто-то дергает меня сзади за полы шинели. Повернулся и увидел молодую девушку, которую знал с отроческих лет. Это была Митрофанова. Посмотрев на неё, я был немало удивлён. Её лицо было искажено злобой, в глаза застыла ненависть. Дернув меня ещё за шинель, она со злобой сказала: «Если вас не расстреляют сегодня, я Вас застрелю потом». <…> Я отвернулся к толпе мятежников, которая в озлоблении снова кричала: «Расстрелять его сукина сына, большевика!»
Изгнали? Но в тот день Антона Караваева не тронули. Его снова водворили за решетку и намеревались расстрелять утром. Ночью, однако, из Майкора в Кудымкар прибыла Красная гвардия. Антона Караваева спасли.
Затем в Кудымкар из вышестоящего исполкома приехали большевики, чтобы разобраться по делу убийства Леонида Шевырина. Антона Караваев снова взяли под стражу, а исполком Совета крестьянских депутатов волостей Иньвенского края расформировали. В конечном итоге было вынесено решение – со стороны Антона Караваев была самооборона. Выйдя на свободу, он уехал из Кудымкара. Ему посоветовали, что так будет лучше для всех.
Антон Кареваев участвовал в Гражданской войне в Забайкалье, на Украине, в Крыму. На малую родину он вернулся лишь в 1922 году. Последние годы он жил в Челябинске. Умер в возрасте 88 лет.
Подготовлено по материалам архивных фондов Коми-Пермяцкого краеведческого музея имени П. И. Субботина-Пермяка.
Елена Истомина
