Директор стадиона “Парма” в Кудымкаре Алексей Черемных познакомился с делом своего репрессированного в 1937 году прадеда. “Иначе стал относиться к этой странице истории”, – говорит он.
Прадеда Алексея Черемных звали Максим Васильевич Нешатаев. Он был крестьянином и жил в деревне Захарово. Крестьянином был крепким. Таких сегодня называют фермерами. У него были лошади, коровы, много земли. И он не захотел вступать в колхоз. Как единоличника его обложили огромными налогами и, когда платить стало нечем, имущество конфисковали.
В 1937 году в стране начались репрессии. Эти годы впоследствии войдут в историю как годы Большого террора. По данным пермского «Мемориала» (признано в РФ иностранным агентом), под репрессии в Коми-Пермяцком округе попали более 800 человек. Один из них Максим Васильевич Нешатаев.
Вместе с ним в Захарово в августе 1937 года сотрудники НКВД арестовали еще 17 человек. Их обвинили в том, что они члены повстанческой армии, которая готовит государственный переворот и планирует свергнуть Советскую власть.
– Конечно же, никакой повстанческой армии не существовало. НКВД просто выполняло план и в него включали всех, кто должен недолюбливать Советскую власть. В деле по реабилитации деда лежат показания сотрудника НКВД, который осуществлял аресты. Он очень просто объясняет свои действия: «Было слово «НАДО», – рассказывает горожанин. – Сыграли роль и банальные стремления людей: местные чекисты хотели, чтобы их заметили в Москве, поэтому и старались тот самый план перевыполнить. Карьеризм в человеческой крови, понимаете?
Показания с захаровцев брали 8 сентября. Максим Васильевич Нешатаев вину не признал. Но шестеро его земляков оговорили себя. Возможно, потому, что им пообещали взамен свободу.
Уже 17 сентября дело крестьян из деревни Захарово рассматривали в Свердловске. Максима Васильевича Нешатаева «тройка» приговорила к высшей мере наказания. 21 сентября его расстреляли.
– Сегодня имя моего прадеда можно прочесть на мемориале жертвам политических репрессий в 12 км от Екатеринбурга, – замечает Алексей Черемных. – Полтора месяца длилось следствие… и все – человеческой жизни не стало. Когда я познакомился с делом, иначе стал относится к этой странице истории. Увидел, что происходило в Коми округе в 30-ые годы.
