Год назад в голове годовалого Коли Макеева из села Юрла обнаружили опухоль. За это время, в том числе и по вине врачей, как считает бабушка малыша, Коленька перенес шесть операций и более 40 наркозов. Почему так произошло, выяснила Валентина КОНЬШИНА.
С фотографий, которые показывает Татьяна Щеколова, улыбается светловолосый малыш.
— По фотоснимкам и не скажешь, что он болеет, — плачет она. – А болеет сильно. У него рак. Из-за всех этих операций, наркозов он совсем неадекватный стал – волосы на мне дерет, головой об пол бьется, кричит…
Сейчас Коля вместе с мамой Ириной находится в Онкоцентре в Перми, на очередной химиотерапии. Бабушка мальчика, между тем, готовит документы в суд.
«Плавали» с диагнозом
Первые признаки болезни у внука Татьяна Щеколова заметила год назад, в июле. Он в течение двух дней много спал, а когда просыпался, то сильно плакал. Татьяна отвела его в местную районную больницу.
— Мне там сказали, что либо у него зубки режутся, либо я, бабушка, его сильно уронила, либо он заболел менингитом, — вспоминает она. – В тот день, как назло, в селе не было электричества, поэтому анализ крови взять у Коли не смогли. Тогда я попросила направление в Окружную больницу и, взяв такси, поехала в Кудымкар.
В городе малышу сделали компьютерную томографию (КТ) и обнаружили в его голове опухоль размером 6 см.
— Врач сразу сказала, что у Коли голова очень большая, как у четырехлетнего ребенка. Почему наши врачи в Юрле на это не обращали внимания? Они же в течение года наблюдали нас! – возмущается бабушка.
Ночью из Перми прилетел нейрохирург, он поставил Коле шунт. Мальчик впал в кому. Когда спустя три дня он пришел в себя, их с бабушкой отвезли в Пермь.
Удалили инородное тело
В столице Прикамья юрлинцев направлили в Краевую детскую клиническую больницу. Коле сделали трепанацию черепа и, по словам Татьяны Щеколовой, 60% опухоли убрали. Почему не убрали полностью? Бабушке ответили так: у ребенка во время операции началось сильное кровотечение.
Затем мальчика положили в Пермский онкоцентр. Но там, рассказывает Татьяна Щеколова, их решили отправить в Москву. В Москве Коле продолжили делать химиотерапию, но лучше ему не становилось. Более того, говорит его бабушка, у Коли по телу и внутри тела пошли ожоги.
— У него даже какашечки, простите за такое, были черными, — вспоминает она.
Тогда московские врачи снова решили сделать трепанацию черепа. Во время операции они обнаружили в голове малыша… турунд (иначе говоря, марлевый тампон – прим. авт.).
В документах, которые выдали Татьяне Щеколовой в Москве, так и говорится: «10 апреля 2017 года была проведена операция «удаление инородного тела с правой гомосферы мозжечка».
Между тем, в выписном эпикризе, который выдали родственникам Коли в Краевой детской клинической больнице, говорится, что турунд с перекисью водорода Коле уложили во время операции 28 июля 2016 года. И, по-видимому, забыли его оттуда впоследствии убрать.
— Я буду обращаться в суд, — уверяет бабушка малыша. — К такому состоянию ребенка привел недосмотр юрлинских врачей и забывчивость пермского нейрохирурга.
Что говорят врачи и адвокат
Заведующий нейрохирургическим отделением Краевой детской клинической больницы Владимир Крылов говорит, что не будет комментировать данный случай. «Это мое личное дело», — объясняет он.
Дозвониться до главного врача Юрлинской ЦРБ не удалось — он то на приеме, то на совещании.
Пермский адвокат Владимир Медведев говорит, что это распространенное явление, когда врачи забывают в пациенте инструменты, салфетки, тампоны.
— Буквально сейчас я занимаюсь делом краснокамских врачей, — рассказывает он. — Они оставили в сосуде ребенка кусок проводника. Он уплыл в область сердца. В итоге ребенку сделали операцию, и сейчас его вывели на инвалидность.
Родственникам Коли Макеева Владимир Медведев рекомендует обратиться в полицию и добиваться возбуждения уголовного дела.
Другие родители делятся опытом
Что делать родителям, которые подозревают, что их ребенок серьезно болен, но врачи, как в ситуации с Колей Макеевым, первоначально «плавают с диагнозом»? Опытом делится горожанка Снежана Пастухова. Два года назад ее дочь Лика перенесла операцию на голову. Мама Лики сделала по этому поводу заметки, которыми согласилась поделиться с нашими читателями:
«21 апреля 2015 года… Прямо сейчас, когда я это пишу, моей старшей дочке Лике делают операцию на головном мозге. В Москве, в институте нейрохирургии имени Бурденко врачи удаляют ей опухоль. И я сижу и просто повторяю про себя все хорошие слова, которые приходят на ум: здорово, замечательно, классно, с любовью, со знанием дела, как надо, красиво, золотыми руками, великолепно… Так настраиваю благополучный исход операции… как могу.
Я уже не раз слышала слова вроде «Как ты так держишься? Я бы так не смогла». Узнав предположительный диагноз, я плакала и ругала себя. Но недолго. Вести себя правильно в экстремальной ситуации меня научили роды. Их у меня было уже трое. И с первого раза я поняла: если орешь – тратишь силы на ор. А тебе надо тратить их на процесс рождения. Так и здесь: рыдаешь и винишь себя, родных, правительство и весь мир, задаешься вопросами типа за что и почему – тратишь на это силы. А надо поддерживать ребенка и решать ситуацию.
Началось все с утренних головных болей «ни с чего», но поскольку был сезон ОРВИ, списали сначала на это. Когда боли продолжились, и к ним присоединилась рвота по утрам, без каких-либо других признаков ОРВИ, невролог из Детской поликлиники направила в стационар Окружной больницы. Там сделали КТ, обнаружили в голове нечто и отправили санавиацией в Пермь для более детального обследования. В Перми напугали: скорее всего, опухоль и, возможно, неоперабельная, то есть речь может идти лишь о продлении жизни на несколько лет…
Направили в институт имени Бурденко в Москве. Ждать места в институте пришлось полтора месяца… Боже, полтора месяца!.. За это время Лике в Перми сделали операцию шунтирования, поскольку «нечто» уже слишком сильно давило на мозг и боли стали невыносимыми, перед операцией побрили наголо. За это время она растолстела на гормональной терапии. За это время мы справили ее девятый день рождения в палате. За это время она ни разу не выходила гулять… В Москве успокоили – не так все страшно. Операция прошла успешно…».
Сейчас, когда после этой истории прошло больше двух лет, Снежана Пастухова понимает, что:
1. Важно иметь информацию: куда обращаться, в том числе и в той ситуации, когда тебя не устраивает результат обращения к врачу. Тут в помощь интернет и знающие люди: журналисты, общественники, просто активные знакомые. Не стесняться задавать вопросы врачам. Много. Все, какие есть.
2. Взять себя в руки – это действительно главное, как и в любой сложной ситуации, ведь паника – плохой советчик. Тут, на мой взгляд, помогает обращение к высшим силам – уж кто во что верит – и настрой на положительный исход.
3. Иметь связь с неравнодушными людьми – теми, кто поддержит морально и материально, и добудет нужную информацию, если вы сейчас не в состоянии. Никогда не помешает иметь в записной книжке номер телефона независимого журналиста. Ведь иногда огласка – то самое, что начинает двигать дело.
4. Если есть возможность получить место в больнице вне очереди с помощью связей, например, среди журналистов — каждый решает сам, пользоваться ими или нет. Я не воспользовалась, и до сих пор не знаю, правильно ли поступила. Мы ждали, сколько пришлось ждать, а иногда это может стоить твоему ребенку жизни. Но если «подвинуть» другого ребенка, то жизнь может потерять он.
Редакция «ПН» будет следить за развитием событий.
