Нина Климова из Большой Кочи всю жизнь работает в библиотеке, и теперь кроме книг там много-много её работ. Что и как мастерит Нина Григорьевна, в задушевной беседе узнала Анна Шайбакова.
Нина Климова встречает на рабочем месте в большекочинской библиотеке, где она проработала всю свою жизнь. Рассказывает, что родилась в Большой Коче, а вот родители её когда-то жили в деревне Софроново Кудымкарского района.
Библиотека теперь находится в старом детском кирпичном садике, на втором этаже. На первом этаже здания клуб. Радушная седовласая женщина встречает меня с широкой улыбкой и сразу распахивает руки, готовая обняться. Обнимаемся, и она приглашает меня в зал, в котором стоит несколько столов, соединённых в один, а на нём – огромное множество её работ. Это и куклы, и пачка рисунков, вязаные крючком салфетки и круги. Оглядываясь, осознаю, что это ещё не всё. Библиотека просто наполнена работами: разрисованная посуда, раскрашенные красными маками дощечки, вязаные мягкие игрушки. В оформленном Ниной Григорьевной уголке библиотекаря стоят куклы с иконами в руках, корзина с разукрашенными яйцами, игрушечный петух и несколько веточек вербы. Скоро Пасха. Встречаемся мы второго мая.
– Это всё вы сделали? – удивляюсь я огромному количеству всего, что увидела.
– Я! А кто же ещё? – улыбается 65-летняя женщина. От её улыбки исходит какая-то домашняя теплота. – Недавно вот москвичи приезжали, тоже удивлялись моим работам. Иногда что-то продаю, иногда дарю.
Мастер-классы и художка – Я смотрю много мастер-классов в интернете. И сейчас понимаю, что я могу больше почерпнуть для себя из них, чем когда я училась в художке, в Кунгуре, три года, – рассказывает Нина Григорьевна. – А тогда ведь не было такого. За кисточками даже во время учёбы ездили в Ленинград. Вот, даёшь денег им, они купят кисточки. Раньше даже кисточку было трудно найти.
Перебираю рисунки, взгляду открываются невиданные красоты: пейзажи, животные, натюрморты, звёздное небо, цветы и многое другое. На некоторых рисунках видны блёстки. Оказывается, это такой лайфхак – художница закрепляет рисунки лаком для волос. Этот, видать, попался с блёстками. Рисунки потрясающие.
Куклы Нина Григорьевна рассказывает, что много старой ненужной одежды, лоскутов, разнообразной бижутерии дают ей люди. Просто так. Именно для того, чтобы она что-то из этого смастерила. И она мастерит.
– Одежду для кукол я сшила из старой детской одежды. Всю перестирала, порезала и вот, сшивала.
Нина Григорьевна подходит к куклам, берёт одну из них и трясёт. Кукла гремит. Оказывается, она сделана на основе небольшой стеклянной банки, внутри которой горох. – Это чтобы веселее было. Для кукол я покупаю синтепон.
Нина Григорьевна показывает на висящую на стене полку напротив окна и говорит:
– Вот тут у меня Троица. – На полке стоят тряпичные куколки, продуманные до мельчайших подробностей. У одной из них в руках виднеется икона.
– А вот здесь у меня Масленица, – показывает следующую, стоящую неподалёку куклу. Берёт её:
– Смотри, блины на ней висят.
И точно: куколка в коми-пермяцком дубасе, на котором, будто бусы, висят блины из фетра.
Все куклы она шьёт руками. Только большие куклы, около полуметра, Нина Григорьевна шила на швейной машине, и одежду для них. Времени на каждую куклу у неё уходит по-разному. Это касается деталей, из которых будет составлена кукла.
– Может когда материал какой не найду для куклы. Пока соберёшь всё необходимое.
А ещё Нина Григорьевна, как сама говорит, балуется, чтоб веселее было: у некоторых её кукол есть анатомические подробности, мужские и женские.
Козы Нина Григорьевна глядит в окно:
– О, козы мои ходят! – Вдоль реки Онолва вдалеке видны белые козы. Река в этом году сильно поднялась, но из берегов не вышла. – Семеро гуляют, а семеро ещё дома сидят.
Я удивляюсь:
– 14 голов?!
Нина Григорьевна смеётся:
– О, раньше больше было! Едим козье молоко. Козы мои не пахнут и молоко без запаха.
Когда выросли дети Нина Климова рисует, шьёт кукол, вяжет, расписывает посуду. Всем этим она начала заниматься после того, как выросли шестеро её детей.
– Делала, конечно, пока дети маленькие были, – вспоминает рукодельница. – Но ведь особо некогда было этим заниматься. – Более серьёзно начала заниматься всем этим десять лет назад. Сначала просто рисовала. Для души. Потом к куклам перешла, когда старую одежду собрала. Раньше, конечно, делала. Но другие. Помните, щётки были для побелки печки? Продавали такие, как мочалки. Вот из них делала. Покупала специально и делала. Делила руки, ноги… Потом одевала, и тоже получались интересные. А потом эти щётки перестали продавать.
Камешки и избушка Нина Григорьевна вспоминает о том, что она ещё собирает камешки, а потом самые красивые включает в свои картины, которые рисует на распиленном деревянном диске. Получаются очень своеобразные рисунки, и на каждом из них какая-то история.
– Мне и знакомые сейчас красивые камешки приносят. Кто-то из отпуска привозит. На море съездят, к примеру, увидят какие-то красивые камешки и мне везут, ракушки, – улыбается женщина и тихонько подводит к картонной избушке. – А вот это избушка Бабы Яги. Она живёт с Лешим. Вот её дети, – Нина Григорьевна показывает семью своих кукольных героев, которых усадила перед игрушечной избушкой. – Я и в избушке всё продумала, – она распахивает двери в избушку и показывает. – В избушке русская печка, чугунок, половики я сделала, лавочку. На печи лежать можно. Даже на чердаке можно лежать.
Нина Климова рассказывает, что её работы возили на выставку в Кочёво, в Гайны, в местном музее выставляли, в КДЦ в Кудымкаре.
Песни Нина Григорьевна ещё и поёт. Говорит, что в местном фольклоре участвует уже более 15 лет. Она со своими единомышленницами создала группу, в ней пять человек. Но на камеру Нина Григорьевна петь отказывается.
После После долгой задушевной беседы Нина Григорьевна проводит экскурсию по своей библиотеке и делится своими переживаниями о сыне. Её сын сейчас на СВО. Сетует она на то, что в библиотеку сейчас почти никто не ходит и книги мало кто читает.
На прощанье мы обнимаемся и берём друг с друга обещание, что ещё обязательно увидимся.
Текст и фото: Анна Шайбакова
