Не было мысли уехать из Кудымкара. Сын родился. Потом квартиру купили. Дочка родилась. И все вроде бы хорошо, зачем уезжать.

Когда мой сын пошел в детский сад, то мне пришлось стать дедом Морозом. И вот шесть-семь лет я уже каждый год на детских утренниках работаю дедом Морозом. Дети за это время поменялись. Они стали не хуже и не лучше. Они просто другие во всем. Когда начинал работать, наивнее дети были. Глаза другие, как будто чудо увидели. Сейчас они такие вглядываются, типа настоящий дед или не настоящий.

Сам я в деда Мороза не верю. В основном дедом Морозом я работаю в детских садах. Практически каждый год. Волнение всегда присутствует перед выходом. Когда раньше работал на вечерних взрослых корпоративах, то бывало, что 50 грамм коньячку выпивал – так, чтобы голос держать, немножко, для храбрости. Но это не постоянно было. А на детских праздниках никогда себе этого не позволяю.

Один раз работал на корпоративе, где были люди с различных судов, прокуратур. Они сами по себе очень серьезные люди. И мне очень тяжело было их разогнать на веселье. Когда они выпьют, то становятся такими же обычными веселыми людьми. Не скажешь, что он полковник или подполковник.

Если бы мне не нравилось, я бы не работал 11 лет в театре. Бывает, что в спектакле забываешь слова. Нужно как-то выходить из ситуации. Главное в это время по смыслу что-то сказать и чтобы партнер понял тебя.

В основном я играю добрых людей. Злодеев мне не дают играть. Все мои роли любимые.

На сцене подшучиваем друг над другом. Был спектакль «Мнимый больной». Во время сцены Эдуард Васильевич Щербинин прикололся надо мной. А я такой в костюме белом был. Он убрал стул, на который я должен был сесть, и я, естественно, упал. А потом я над ним прикололся. В сосиску гвоздь засунул, такой же длинный, как сосиска. Он его должен был резать на сцене и есть. Когда заметил, что там гвоздик – и вот как бы у него был конфуз. Не стал ее кушать.

Бывает, что кто-то ляпнет во время сцены такое интересное, что тяжело удержаться от смеха. А нельзя же рассмеяться в полный рот прямо на сцене. Просто отворачиваешься от зрителей и пытаешься как-то удержать смех.

У нас если роль уронил, то надо на него сесть пятой точкой. К примеру, вот я сижу или стою и читаю сценарий, и нечаянно уронил его. Упал – надо на него сесть. Если не сядешь, роль не получится. Я так не делаю, но у нас многие так делают.

У меня был лучший друг, и он меня подставил. Я взял для него денег – 150 тысяч рублей. Он уехал и просто исчез из моей жизни. Мне пришлось самому отдавать долг. Потом, через некоторое время, он приехал, объяснил ситуацию, извинился и вернул мне эти деньги. Но осадок все равно остался.

Я недоволен нынешней политикой. Из наших нынешних правителей мне вообще никто не нравится. В стране бардак творится полнейший. Возьмем последний случай. Бывший министр обороны Сердюков. Ему за такие миллионы, официально доказано, что около 80 миллионов ушло на строительство дома отдыха для его друзей вип-персон, который строили солдаты. Я сам служил в армии, знаю, что это такое. Я тоже ремонт в больнице делал.

У нас вроде медицина платная, а бывает, что платить все равно за что-то нужно. Я старюсь не ходить в больницы.

Я очень люблю летнюю рыбалку. Люблю ходить на охоту. На охоте мне главное не кого убить, а главное отдохнуть. Я в лесу просто отдыхаю. Голова ничем не забита.

Я в приметы не верю, но допускаю, что что-то в этом есть. Собрался как-то летом на рыбалку. Стал уходить, пришлось вернуться. Куртку надо было переодеть. И жена у меня такая говорит: все уже, не езжай – ничего не получится. Я все-таки поехал. Не доезжая до речки, у меня мотоцикл сломался. Цепь порвалась, ключей не было с собой, поэтому починить сразу не мог. На рыбалку пришел – не клюет. Ничего не поймал.